— Праздную свое освобождение от тебя. Как хорошо! Вот уж два месяца прошло, а все живу этим
чувством освобождения. Я теперь решила совсем иначе жить. Раньше я давала целовать себя, а теперь сама целую, — это гораздо интереснее. Раньше я говорила: «Приходи ко мне», — и плакала, когда не приходили. А теперь говорю: «Я буду приходить, когда я захочу!» Раньше мучилась я, а теперь пусть мучаются они.
Неточные совпадения
Слова жены, подтвердившие его худшие сомнения, произвели жестокую боль в сердце Алексея Александровича. Боль эта была усилена еще тем странным
чувством физической жалости к ней, которую произвели на него ее слезы. Но, оставшись один в карете, Алексей Александрович, к удивлению своему и радости, почувствовал совершенное
освобождение и от этой жалости и от мучавших его в последнее время сомнений и страданий ревности.
Вспоминая теперь свое
чувство сожаления к потере собственности, которое он испытал в Кузминском, Нехлюдов удивлялся на то, как мог он испытать это
чувство; теперь он испытывал неперестающую радость
освобождения и
чувство новизны, подобное тому, которое должен испытывать путешественник, открывая новые земли.
Она забыла осторожность и хотя не называла имен, но рассказывала все, что ей было известно о тайной работе для
освобождения народа из цепей жадности. Рисуя образы, дорогие ее сердцу, она влагала в свои слова всю силу, все обилие любви, так поздно разбуженной в ее груди тревожными толчками жизни, и сама с горячей радостью любовалась людьми, которые вставали в памяти, освещенные и украшенные ее
чувством.
Но он только сердито шлепнул губами, мотнул головой и побежал дальше. И тут я — мне невероятно стыдно записывать это, но мне кажется: я все же должен, должен записать, чтобы вы, неведомые мои читатели, могли до конца изучить историю моей болезни — тут я с маху ударил его по голове. Вы понимаете — ударил! Это я отчетливо помню. И еще помню:
чувство какого-то
освобождения, легкости во всем теле от этого удара.
Когда же вся толпа скрылась за оградой сада и гул голосов затих, и босая Маланья, прислуживавшая им девка, с выпяченными глазами прибежала с известием, точно это было что-то радостное, что Петра Николаича убили и бросили в овраге, из-за первого
чувства ужаса стало выделяться другое:
чувство радости
освобождения от деспота с закрытыми черными очками глазами, которые 19 лет держали ее в рабстве.
И, как ручательство за славное будущее, г. Головачев представляет в статье своей такого рода рассуждения: «
Освобождение крестьян, говорит, не может основаться на духовно-нравственном
чувстве, а должно иметь основанием право и законность» (стр. 252).
Помещики, конечно, поняли ныне свои отношения к крестьянам гораздо лучше, чем прежде: доказательством этого может служить то радостное
чувство, с которым принимается ими, за исключением самых грубых и необразованных, высочайшая воля об
освобождении крестьян.
Но чем больше изменяли мне все новые боги, тем явственнее подымались в душе как будто забытые
чувства: словно небесные звуки только и ждали, когда даст трещину духовная темница, мною самим себе созданная, чтобы ворваться к задыхающемуся узнику с вестью об
освобождении.
Пробуждение творческой энергии человека есть внутреннее
освобождение и сопровождается
чувством свободы.
Стремись к
освобождению человеческих
чувств, но не допускай одержимости
чувствами, не допускай отпадения их от полноты жизни, в которую входит и мышление, умная жизнь и воля, жизнь нравственная и отношение к Богу, жизнь религиозная.
Погода по-прежнему была сверкающая, в раскрытые окна глядела налитая солнцем зелень сада, по блестящим полам медленно двигались под сквознячком легкие стаи пушинок от тополей. В душе было послеэкзаменационное
чувство огромного облегчения и
освобождения; впереди — Петербург, студенчество; через две недели — к Конопацким. И я писал...
Эта проповедь означала требование искренности в
чувствах,
освобождение от всяких условностей, лжи и угнетения.
Маркс думал, что для
освобождения рабочего класса, а следовательно и всего человечества, нужно вырвать из человеческого сердца религиозное
чувство.